Понедельник.

- Значит он струсил?
- Да, и он уже третьи сутки без остановки пьет.
«Слабак!» - я подумала, что подумала это.
- Согласен, - отозвался Эммет.
Это оказалось не так сложно, как я думала – общаться с ребятами. Они не выразили свое «фи» Эдварду, хотя во всем (и это было очевидно) винили его.
Элис позвонила мне на следующий день. Ну как позвонила? После того, как я нашарила свой телефон, у которого предусмотрительно выключила звук, то обнаружила на нем: 68 звонков от Элис, 34 от Розалии, и по 22 и 23 от Джаса и Эммета соответственно. Ни одного от Эдварда. НИ ОДНОГО! Я удивилась. Потом разозлилась. Сначала своей наивности, потом каким-то глупым ожиданиям. И потом только я от Элис узнала, что он собрал у всех их телефоны и беспорядочно звонил, причем больше всего с её номера, так как искренне верил, что ей я отвечу первой. Теперь же, я разговаривала с Эмметом, который обратился ко мне, с их общей просьбой, вытащить Эда из ада. Звучит литературно.

А кто меня вытащит оттуда? А?
Ты сама неплохо справляешься, детка!
Я, кажется, еще в субботу просила тебя заткнуться!
Не на ту напала.

- А что мне-то делать, Эм?
- Не знаю. Мы просто очень обеспокоены, мы никогда его таким не видели. И дело не в пьянстве. Он мучается, Беллз. Ему действительно захерело.
- Как будто я первая кому должно быть до этого дело, - холодно произнесла я, хотя внутри все так и клокотало от беспокойства. Все-таки алкоголь – не шутки, отравиться не долго, или еще чего похуже, при таких-то дозах, - Да, и еще ты тоже приличный трус, Эммет.
- Почему это?
- Ты не подошел ко мне в школе. По телефону что проще?
- С тобой был Майк, а у нас сейчас немного натянутые отношения.
- Только не говори, что я тут тоже замешана.
- Не ты, а его длинный язык.
- Объяснись, - рявкнула я.
Майк обещал, что никому ничего не скажет. Он обещал мне.
- Беллз, о том, что у тебя с ним… ммм… было,… как бы все догадались, но разговоры в мужской раздевалке не замолкают. Он неплохо держался, первые полчаса, но дождавшись пока я уйду, видимо не утерпел. Мне потом подробности Джейк передавал.
- Я его убью,… надеюсь, ты ничего не сказал…
- Ему Том звонил.
- Вот мудак! – заорала я.
С чего бы это? Тебе ведь должно быть все равно, каково Эдварду! Да, пусть он знает подробности, но разве что-то сможет переплюнуть то, что ты видела?
В голове снова всплыли эти картинки со стоянки. Немое кино. Меня стало мутить.
- Ладно, Эм. Я приеду завтра, после школы, подожди меня.
- Ок.
Я выключила телефон и запрокинула голову на спинку дивана. Сегодня определенно был не самый лучший день моей жизни. Школа, как предполагалось, так и не стала для меня адом, однако, косые взгляды напрягали и немного выводили из себя. А вот физиономия той-самой-Джейн, подскочившей на ланче с «дикими извинениями» за то, что пришлось увидеть, меня даже позабавила. Я старательно изображала счастливый вид, а-ля «я в танке, и мне все фиолетово», круто вцепившись в руку Майка. За стол к ребятам я не села, лишь потому, что пока была к этому не готова, но с радостью поболтала с девчонками, встретившись на одном из перерывов. Никаких подробностей, кроме того, что Эдвард чувствовал себя паршиво за свою «выходку» я не узнала, да и знать не хотела.

Хотела!
Нет, не хотела. И вообще, когда ты перестанешь меня донимать?
Когда ты наконец-то будешь счастлива!
Я счастлива.
Нет.
С чего это?
Его нет рядом.

Наверно, я не заслуживаю лучшего, чем оказаться в такой вот ситуации. Сижу в своей гостиной и спорю с внутренним голосом, нервно наблюдаю за входной дверью, и ожидаю Майка, который должен вот-вот прийти, чтобы надрать ему задницу, отрезать язык и затащить в постель.
Нет! Не подумайте обо мне плохо! Я не стала сексоголиком, и я не мучаю себя,… по крайней мере, теперь точно. И это не затянувшаяся месть.
Мне было действительно с ним хорошо. Его страсть и нежность, понимание и близость меня успокаивали. Эдди двое с половиной суток он не задавал лишних вопросов и не пытался вправить мне мозги, пока я сама не спрашивала его мнение. Он всегда знал, когда пора остановиться и ту тонкую грань, что отделяет простой дружеский совет от навязывания своей идеи. Он стал для меня настоящим чистейшим глотком свежего воздуха.
И еще мы заключили пакт, который состоял примерно из перечня следующих пунктов:
1. мы не просто друзья, а - любовники;
2. мы обязаны отвечать на телефонные звонки друг друга в любое время суток, как настоящие друзья;
3. мы не имеем права изменять друг другу (кроме поцелуев);
4. если нарушен п. 3, то потерпевшая сторона, имеет право публично унизить вторую сторону (любым извращенным способом на собственное усмотрение и при наличии доказательств измены);
5. если один из нас влюбиться (либо захочет расторгнуть отношения) он честно об этом признается.
Вот так вот. Все просто. Мы придумали их вчера, находясь под властью довольно внушительного количества вина, выпитого нами.
Наконец, раздался стук в дверь, и я пошла открывать.
- Привет, милая, - пропел мой парень.
- Ты козел, Ньютон!
- Беллз, они сами! – Майк сразу понял о чем я и выдал заранее подготовленный ответ, - они итак догадались. Я лишь сказал то, что они хотели слышать. По-твоему было бы лучше, если бы они сам что-то напридумывали?
- Знать ничего не желаю! – крикнула я, и пошла на кухню, готовить ужин.

Вторник.

Я стою с душем в руках и измываюсь над Эдвардом, обдавая его с ног до головы ледяной водой. Он, как и сказал Эммет, был разбит, подавлен, уничтожен своим собственным поступком. Хотя кто я такая чтобы осуждать его? Я что, поступила лучше? Кто б меня вот так из душа окатил?
Увидев отблески трезвого разума в его прекрасных зеленых глазах, я таки сменила гнев на некое подобие милости и добавила немного теплой воды. Эдвард только что не урчал от удовольствия и благодарности. А потом он решил открыть рот, снова все испортив. Я запустила в него душем, стремясь причинить ему боль, и засеменила по ступенькам, где он меня и нагнал.
И вот он - греческий Бог, мраморное изваяние, мистер «Самое сексуальное тело», с капельками воды, поблескивающими на идеально ровном загаре, бежит из душа в одних боксерах и просит меня остановиться и выслушать.
И я слушаю его. Я заставляю себя выслушать его страстный монолог, признание в том, что в принципе было очевидно давно, и мольбы о прощении и просьбу дать ему шанс. Еще один. ШАНС? Какого черта?!
Я смотрю на него, и я вижу… да, он раскаялся, да, он сожалеет, но… Он никогда не испытывал, и никогда не будет испытывать ко мне тоже, что и я к нему. Только животная страсть и сексуальное притяжение. Он никогда не будет меня любить, и его ведет, пожалуй, жалость ко мне, и желание остаться хорошеньким и правильным в моих глазах.
- Нет, - отвечаю я, поражаясь удивительному несоответствию твердости моего голоса, моей слабой воле.
- Н-н-но… почему? – он, кажется, искренне удивлен. Он рассчитывал на мою полную капитуляцию?
- Потому что ты не дал мне шанса. Ни одного.
Я разворачиваюсь и спускаюсь вниз дальше, ловя на себе взгляды друзей, которые стали свидетелями этой сцены.
- И что теперь Белла? – я слышу его окрик, наполненный приторным вкусом моей моральной победы и его болью.
- Я же сказала. Все будет по-прежнему. Мы друзья.
Подмигнув ребятам, которые, кажется, были довольны, принятым мною решением, я вылетела из дома, надеясь, что никто не заметил моего состояния, на грани безумия.

Дура, – как будто я не была в курсе.
Заткнись! – истерично пищала я своему внутреннему голосу, давя на газ своего старенького пикапа, на котором в принципе-то разогнаться, было невозможно.
У тебя был шанс…
У него был – и он его упустил!
Но ты по-прежнему его любишь и…
Я справлюсь.
Бл*ть, ты когда-нибудь перестанешь себе врать?
Нет.
Дура.
Да в курсе я! В КУРСЕ!

Комментарии к «Булочка с марципаном» оставлять здесь!!!!!

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

Это так мучительно, смотреть, как твой друг, твой почти парень, почти бывший, застрявший для тебя между определениями «любимый» и «ненавистный» пытается вернуться к нормальной жизни, после всей той каши, которую заварил. Или вы пытаетесь вместе? Хотя уже вроде бы достаточно поизмывались друг над другом, но чувства удовлетворенности от этого так и не наступило. Теперь уже всем очевидно, что между вами нечто большее, чем простая человеческая привязанность, но опять же всем – кроме вас самих. Словно два слепых котенка, вы снова выходите на этот опасный путь близости, хотя еще не осознали это. Но после первого её признания себе «я простила» и после первой его мысли «я смогу её вернуть» все начнется сначала. С дружбы… и как там в песенке:

Что мне снег,
Что мне зной,
Что мне дождик проливной…

В общем, все вам нипочем! А там и до нового «форс-мажора» со слезами, соплями, проклятьями, воплями, болью и ненавистью не далеко,… определенно, и возномжно уже на этот раз последнего.

Конец учебного года прошел ни шатко, ни валко. В марте к нам перевели еще одну новенькую. Её звали Кэти, и она сразу воспылала нежными чувствами к моему (моему?!?!?! хотя ладно, пусть даже так) Эдварду. Тот недолго отмахивался от наивного ребенка (девочка годом младше нас), и сдался-таки под напором её обаяния и лучезарной улыбки. И надо сказать, что вся моя ревность, которая конечно имела место в первые дня три их совместно с нами сидения за столом на ланче, к этой молодой особе, довольно быстро притупилась, наверно повинуясь все тому же её нечеловеческому обаянию.
Я уже даже готова была поверить, что Эдвард наконец-то остепениться, обретя её, ведь он действительно обращался с ней как с настоящей девушкой. Из того что мне известно: свидания, кино, кафешки, цветы, плюшевые мишки, прогулки под луной, вместе из дома и до дома… полный боеромантический комплект.
И что самое странной первые недели три этих отношений мы серьезно с Кэти сдружились. Узнав её поближе, я поняла, что наши вкусы в книгах, фильмах, музыке и даже стиле одежды совпадают. Мы обе были невысокого роста, и каждая со своими очаровательными странностями. Но однажды Элис неосторожно высказалась (я думаю что НЕслучайно):
- Кэти для Эда словно Белла, только рыжая и покорная.
Ну вот «рыжая и покорная» копия меня (и я была согласна с Элис) услышала это и посчитала такой комментарий в свою сторону менее чем лестным. После этого в нашем с ней общении наступил ледниковый период и не выходил за рамки общепринятого «Привет» - один раз утром, и еще один на большой перемене, за ланчем. Да и наши местные сплетницы просветили её про мои нелегкие и во всех смыслах любовные отношения с теперь уже её парнем. Только Эдвард не терял надежды помирить нас. Глупенький. Вот уж действительно, что может связывать твою бывшую и нынешнюю пассий, кроме тебя самого?
Спустя еще месяц все мое естество ликовало. Кэти по семейным обстоятельствам снова пришлось переехать, в другой город, в совершенно другой части нашей страны. Обожаю Америку, за её бескрайние просторы! Все-таки я безумно его ревновала (в чем с неохотой призналась себе и ему давече), потому что она стала не очередной барби в его бесконечном списке, потому что именно сходством со мной она могла его у меня отнять. Но у них ничего не было, хотя она и хотела, Эдвард ей не дался.
- И почему же ты ей не дался? – хохотала я, когда он мне признался в этом. – Боялся, что родители в суд подадут, за совращение несовершеннолетней.
- Нет. Боялся, что ты, моя дорогая Белла, на говно от ревности изойдешься.
- Шутки шутим, да?
- Да Боже упаси.
В точку. Спасибо, мой сладкий, мой хороший, мой любимый… друг. Мы весело рассмеялись, и я продолжила есть свое любимое мороженое. Потом у меня задребезжал мобильник, и я убежала на свиданку с Майком, с которым я все это время жила душа в душу.

Не жила – сосуществовала. Трахалась, короче.
Заткнись, а то я тебе мозги по асфальту размозжу!
Ты хотела сказать себе…
Не важно.
Ах, Белла, когда же ты, наконец, проснешься?!

Итак, апрель, май, июнь… О, точно, июнь…
Он был в самом разгаре когда добрая половина старшей школы города разъехалась на каникулы. По задумке моей сумасшедшей подруги я должна была отправится вместе с ней в Париж, но памятуя про её прошлый «невероятный» шопинг, я трижды сглотнула, столько же раз перекрестилась и дала твердый отпор маленькой коротышке. Увы, Майк, Роуз, Эммет и Джаспер тоже покидали меня более чем на месяц, стремясь посетить старый свет. Я погоревала-погоревала и смирилась, взяв с каждого обещание, что они не будут пренебрегать телефонными аппаратами, а так же электронной почтой.
А я разве не сказала? Эдвард тоже в этом году никуда не поехал. Заболел, что ли?

Че, жалуешься? Он, между прочим, остался, чтобы с тобой больше времени наедине проводить, когда твоего жеребца нет рядом.
Ну, может и так.
Вот, дура.

Я сама себе закатила глаза, уже лениво борясь со своим внутренним голосом. Он бестактно обзывал меня «дурой» в конце почти каждого диалога уже несколько месяцев подряд, и я уже смирилась с этой мыслью. Да, конечно, я знала, почему Эдвард не поехал в Париж. Всех местных проституток он там посетил еще в прошлом году, поэтому нового ничего для себя открыть не смог бы. Зазвенел мобильный. Легок на помине!
- Привет, милая, я соскучился.
- Не ври, Каллен.
- Я не вру, - его голос звучал слишком правдоподобно.
- Ну и чем обязана звонку?
- Фи, Белла, ты чего такая грубая? ПМС?
- А ты приходи в гости и проверишь!!! - рявкнула я, и бросила трубку не желая продолжать этот глупый и не заладившийся с самого начала разговор.

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

Комментарии к «Булочка с марципаном» оставлять здесь!!!!!

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

Осень (день событий пролога).

Я зашел в класс, подошел к парте и с облегчением кинул сумку на стол.
- О, мы сегодня не в духе, - хихикнула девушка моей мечты.
- Наоборот, чувствую себя, словно искупался в меде.
- Сладкий и липкий, как всегда, Эд.
- Хочешь попробовать?
Ответом мне послужил средний палец правой руки и озорное подмигивание. Я растаял. Я не мог не таять, смотря в эти глаза, и Белла бессовестно этим пользовалась.
- Да, ладно, Белла, не дуйся. У меня может психологическая травма на фоне очередного расставания. И никто меня не пожалеет, - наиграно жалостливо протянул я.
Далее на моей щеке запечалился легкий след от её губ. Она чуть покраснела и отстранилась.
- Теперь ты счастлив?
Не то слово.
- Я скажу тебе за ланчем.

Воспоминания о лете.

Что я испытывал, когда Белла ухаживала за мной, пока я подыхал от воспаления бронхов? Я вообще-то все время был почти в бессознательном состоянии, и то не многое что я помню - она была рядом.
Стоит начать с того, что я испытал, когда забрался в её окно промокший до нитки, а она начала стягивать с меня футболку. Это было… хмм,… я наверно до сих пор не могу подобрать слов, описывающих какой импульс тогда прошелся по моему телу. Таких слов на свете просто не существует.
Я всегда был настолько глуп и чересчур активен, что частенько попадал в дурацкие ситуации. С появлением Беллы в моей жизни это стало случаться гораздо чаще, а некоторые из моих поступков причиняли ей боль. И, несмотря на то, что у меня была отличная возможность этим летом оторваться в Париже снова, я задумал кое-что получше. Я остался в городе, чтобы побыть с ней. Мне очень не хватало её общения, и близости. Теперь, когда она встречалась с Майком, а я изо всех сил изображал себя его приятелем, я все равно не перестал с ней заигрывать и флиртовать.
И все же… он в Париже вместе со всеми (идиот), а я тут…
Да и потом я снова поддался на её уловку, и брошенную телефонную трубку, как зимой (Deja vu?!), и побежал пешком через несколько кварталов до её дома, в проливной дождь, ночью. А она накинулась на меня с кулаками и криками о том, что я мог заболеть или попросту разбиться (точно-точно, так уже было). Но разве я мог думать об этом? Я просто хотел её увидеть и поцеловать. Мне это было физически необходимо. Я не думал об опасности. Бешеный выброс адреналина и удовольствие созерцать её тяжелое дыхание, боль, ужас и панику на её прекрасном лице (немного по-садистски, но непередаваемо возбуждающе), капли воды, падающие ей на футболку, под которой она была обнажена.

Ангел мой, дьявол мой - Белла, ты сводишь меня с ума, и так нагло этим пользуешься!

И да, я заболел. Впервые в жизни я простудился. Это наверно было наказанием свыше, потому что я был не просто разбит, а был уничтожен какой-то маленькой, примитивной бациллой. ФУ! Я был сам себе противен, от осознания слабости и уязвимости. Но Белла была рядом. Я начал это понимать только когда более или менее приходил в себя. Тогда из-за дождя в городе случилась крупная авария, и родители пропадали в больнице почти сутками. А моя Белла стала моим ангелом, моим лучшим лекарством. Она помогала принимать пилюли, кормила меня, помогала подняться и дойти до туалета (правда ведь мало человеку нужно для счастья?), читала и просто держала за руку. Я никогда не был так счастлив как в те дни, и параллельно никогда не чувствовал таких угрызений совести, за все, что сделал ей.
Но я помню как где-то дня за два до моего полного восстановления и её переезда обратно к себе домой, я проснулся и ощутил на себе её взгляд… совершенно новый,… знаете, так смотрят только на любимых. Мне сначала стали не понятны такие перемены, а потом я просто расслабился, ведь где-то внутри себя я знал, что смотрю на нее так же, с благоговейным трепетом и, да, с любовью.

Осень (через пару недель после событий пролога).

Увы, но с Беллой мы виделись очень редко. У нас было только два совместных занятия, ланч и все. Остальное время занимала учеба и футбольные тренировки. Наша команда была не самой сильной в штате, но впервые нам выпал шанс показать, на что мы способны в чемпионате, поэтому на нас возлагалась большая ответственность. Особенно на Эммета, который недавно получил капитанскую повязку.
После всех уроков, я как обычно шел в зал, и уже на подходе к раздевалке услышал следующее:
- …Джесс годна только для Каллена, и для минета, даже рядом с Беллой не стоит. Чистая физика, никакого удовольствия, - сказал Майк.
- Ты хотел сказать не лежит? – хохотал в ответ Том.
- Знаешь, если бы не её папаша, который теперь отказался от ночных смен, мы бы перепробовали все… и стоя, и сидя, и вообще она…
Я больше не выдержал и вошел внутрь. Эти двое сразу притихли, но я не двигался и лишь хищно оценивал кого убивать первым.
- Какие-то проблемы, Эдвард? – настороженно спросил Майк.
- Ты.
- Что я?
- Ты сам все ей скажешь? – я не узнавал свой голос, я просто рычал.
- Вот еще. – По крайней мере, Майк не был глуп, и понял, что последнюю часть разговора я расслышал прекрасно, - а ты ведь не будешь сплетничать, правда? – рассмеялся он.
- Ты скотина.
- О, да брось, Эдвард. Я же не упрекаю Беллу в том, то она все лето кувыркалась с тобой.
Я ушам своим не верил! Она хранила ЕМУ верность!
Я не выдержал и отвесил ему приличный левый хук.
Майк отшатнулся и сплюнул кровью, а его глаза налились небывалым восторгом и чувством превосходства. Ну, все, я его убью…
- Тебе мало? – заорал я.
- Брось, Эдвард. Она же всего лишь девка. Очередная девка. Что тебе с того? Или ты до сих пор не можешь забыть о том, что первым, кто отведал этот лакомый кусочек, был я? Или она до сих пор тебе не дала?
Эти два придурка ржали… и вот тогда я взорвался, налетев на Майка и нанося ему новые и новые удары. На его счастье Эм и Джас пришли почти сразу после его отвратительных слов, и я не успел его убить. Но во мне кипела такая ярость… у меня тряслись руки, а мозг отказывался работать в нужном направлении, я правда был готов убить его, растерзать, уничтожить, за каждое слово сказанное в её сторону, за каждую ночь, что она доверилась ему… Ведь она верила ему… Верила…
Парни оттащили меня и выволокли из раздевалки на улицу, во двор.
- Успокойся, Эдвард, - вторил мне Джаспер, - Хватит, он того не стоит.
- Ты не слышал, что он говорил!!!
- Слышал последнюю фразу,… мне хватило.
- Белла уже в курсе, между прочим, - я услышал Эммета.
- И…
- Роуз и Элис с ней, пытаются унять её пыл хорошенько врезать Майку промеж ног, - сразу добавил он, словно читая мои мысли, - И не переживай, Белла - взрослая девочка, она может за себя постоять.
- Как она узнала?
- Ну… Джесс взбесилась, что ты её бросил на той неделе, и видимо решила, что это из-за нее, поэтому пошла и во всех подробностях выложила ей их с Майком летний отрыв в Париже.
Я молчал, тупо рассматривая свои костяшки, немного красные, и ноющие от соприкосновения с челюстью этого придурка.
- Ну, так как? Обещаешь вести себя хорошо? – спросил Джас, - мне нужно позвонить Элис. Проследи за ним, Эм.
- Ок, - кивнул друг.
- Я в порядке.
- Эдвард, ты не виноват, что Майк такой козел.
- Я не виноват? – тихо вопрошал я.
- Нет, - как ни в чем не бывало, ответил Эм.
- Я не виноват? – еще громче переспросил я. – Я не виноват в том, что отравлял ей жизнь, вместо того, чтобы сразу сказать ей правду о том, что чувствую? Я не виноват в том, что слишком гордый и самовлюбленный? Я не виноват в том, что вместо того чтобы сделать её счастливой я растрачивал силы и время на каких-то потаскух, а сам толкнул её к Майку? И ты Эммет, говоришь мне, что я не виноват?
- Нууууу…. – раз ты признаешь свою вину, значит не все потеряно, брат!
Я хмыкнул.
- Эд, послушай, я могу её еще раз попросить дать тебе шанс, - улыбнулся он.
- А ты просил? – моя левая бровь подергивалась от нервного тика.
- А ты думаешь, она просто так тогда к тебе ночевать зимой поехала? – рассмеялся Эммет, и я не смог сдержать улыбку, - Ни о чем не думай, Эдвард. Когда придет время, все наладиться, и вы будете готовы попробовать еще раз. И вообще, я уверен, вы будете изгаляться друг над другом, пока не решитесь на что-то действительно серьезное.
- А если мы попробуем и ничего не получиться?
- Ты ведешь себя как девчонка! – толкнул меня в плечо Эм, когда мы заметили приближение Джаса.
Я подскочил, чтобы узнать о том, что сказала Элис.
- Белла поехала к Элис и они оставляют план мести, - хихикая, сказал он.
- Мести?
- Именно, и Роуз с ними.
Мы все не смогли удержаться от смеха. И возможно мне стало бы жалко Майка, ведь попасть в немилость к этим трем фуриям было смерти подобно, но меня это, вообще не колышет. Пусть мучается!

И, прости меня, Белла, но больше я не отступлюсь…

Комментарии к «Булочка с марципаном» оставлять здесь!!!!!

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

Белла

Известие о том, что Майк трахал Джессику, как он её трахал, перечисленные позы, сколько раз и в каких живописных местах Парижа это происходило, оказало на меня самый неожиданный эффект. Сначала я разозлилась, потом взбесилась, потом наорала на Стенли и чуть не выдрала половину её волос, потом успокоилась и вдруг поняла, что меня понемногу заполняет то благородное чувство ярости, которое постепенно вызывает нездоровый порыв к мести. Ну, знаете как в фильмах.* В этом месте должен быть злобный смех за кадром.* «Кого-то вскоре ожидает социальная смерть и пышные похороны».
А как еще я должна была отреагировать? Скажите мне, если вы знаете!
- Роуз, можно еще кофе?
- Вот, на, лучше, горячий шоколад, в нем нет кофеина в таком количестве.
- Пффф… жалкий заменитель, - пробормотала я.
- Итак, Беллз, есть план?
- Угу, - сказала я, сверкнув глазами, - Но мне ооочень нужна ваша помощь, девочки.
- Все, что угодно, - взвизгнула Элис.
- Ну и, что ты задумала?
Мои глаза яростно сверкнули и я начала:
- Итак, Розали, ты помнишь, то свое гиперсверхмегасексуалльное платье… ну красное... так вот, ты должна…
В общем, разговор у нас занял примерно полночи. Мы весело хохотали и продумывали детали. Все должно было быть готово, как раз ко дню. Мы уже расходились спать (и это было около двух часов ночи), когда мне позвонил Эдвард. Мой защитник.
- Да, принц! – мурлыча, ответила я.
- Твой голос звучит как у вышедшей на тропу войны амазонки, - прохрипел бархатный голос.
- Я примерно так себя и ощущаю.
- И что это будет?
- Хм… дай подумать,… с тобой я просто развлекалась, ковбой, - кажется, я сболтнула лишнего, и его это задело, - Ой, прости, Эд. Это не имеет значения.
- Ничего, я заслужил, - я почувствовала, как он натянуто улыбнулся.
- Спасибо, Эдвард.
- За что?
- За фингал под глазом и синяк на скуле у этого подонка.
- Оу, это мой долг перед тобой, ангел, - прошептал он.
- Спокойной ночи, Эдвард.
- Спокойной ночи, любимая.
Гудки. Тишина ночи.
Любимая?
Любимая.
Что.
Он.
Сказал.
У меня затряслись руки, и такое странное порхающее чувство внутри живота сделало ликующее сальто.

Кажется, кому-то будет сложновато уснуть.
О, ты вернулась! Я уже и не надеялась.
Белла, ты язвишь.
Именно.
И ты его любишь.
Кто ж спорит.
Тьфу. С каких это пор ты такая покладистая?

Я улыбнулась и вопреки всем ожиданиям прекрасно уснула.
Представление началось на следующий день, когда Розали поругалась с Эмметом. О, это было божественно, и даже немного неожиданно. Эти двое смогли обвести вокруг пальца всю школу, учитывая, что последний месяц они друг от друга не отходили ни на шаг. Была у меня гениальная идея сделать сюрприз и для мальчиков, но в силу своей природной гуманности по отношению к близким людям и во избежание тройного инфаркта, мы с девочками все им рассказали.

Мы же их таааааааааак любим!

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

Через три дня после того как мы с Эмметом разыграли сцену полного разрыва отношений с великолепным представлением, от которого пострадало половина посуды в кафетерии (спецэффекты, блин!), я уже подумывала отказаться от задумки Беллы. Майк уже ходил за мной по пятам как верный пес, высунув язычок и забрызгивая все вокруг своей ядовитой слюной. А вчера мне, в подтверждение своей мнимой симпатии к нему, пришлось терпеть его язык у себя во рту. Фууууууу…. Как вспомню, так тошнит сразу! Подруга не отвертится одним ужином. Минимум – сумочка Chanel! И еще надо не забыть отдать должное выдержке моего любимого Эммета, который так некстати (по наводке Элис) забрел в кабинет, где Ньютон меня лапал. Но это нужно было, чтобы тот в последний раз вкусил свое превосходство, перед полным унижением и уничтожением.
Но вот, настал день Х. Все было готово. Я с трудом удерживала свои глаза, которые весьма желали безумно вращаться в предвкушении триумфа, а не томно сузиться, соблазняя этого слизняка.
- Да, Майки, я уже спускаюсь, - пропела я в телефон, еле-еле сдерживая желание послать его к чертям собачьим.
Белла сидела внизу и, оценив меня своим взглядом, злорадно улыбнулась.
- Он не заслуживает даже того, чтобы просто видеть тебя такую.
- Туфли от Джимми Чу, Белла, – мое последнее условие.
- Роуз, если шоу получится, мне ничего не жалко.
Подруга расплылась в довольной улыбке и плотоядно облизнула губы, как будто собиралась кому-то впиться в глотку.
- Ты страшная женщина, Белла, ты в курсе? – засмеялась я.
- Только не забудь шампанское со льдом, а то ведь его вряд ли что остудить сможет. Поверь мне, - покривилась Белла.
- Да, я помню, ты говорила, что он неплох в постели.
- Будешь напоминать, расскажу Эммету, что ты об этом вообще интересовалась, - погрозила она пальцем.
- Ой, ладно-ладно, сдаюсь! – я подняла руки.
- Удачи, - пожелала Белла.
- И вам всем. Мы его порвем. Ну это, фигурально выражаясь, хотяяя...Эммет же там тоже будет присутствовать? Короче, лучше бы для Майка было, если бы он успел в последнее воскресенье сходить на исповедь.
- Давай, ты, суперсексуальное исчадие ада, отмсти за лучшую подругу, – с наигранной страстью в голосе горячо прошептала Белла.
- Всенепременно, – подмигнула я и, сделав глубокий вдох, направилась к выходу.
Я вышла из дома, где уже стояла машина моего… хм… подопытного, что ли.
- Привет красавица, прекрасно выглядишь,- его руки опустились на мои бедра. «Счас оторву с корнем! Арррр…»
- Привет, Майки. Не долго ждал?
- Всего минут сорок, ну поехали.
- Эммм… знаешь, мы все равно уже в ресторан не успеваем. Поэтому есть смысл прокатиться в другое, более уединенное место, - я провела тонким пальчик по его груди вниз («Меня сейчас стошнит!»), и он наконец-то заметил, что в моих руках ведерко с шампанским и льдом. - Только я поведу.
Этот козел послушно кивнул.
- А ты на заднем сидении располагайся, - еще кивок. - И, пока не забыла, - я поманила его к себе, завязала на его глазах темную непроницаемую повязку и помогла усесться.
- У нас что, намечаются ролевые игры? Это интересно.
«Ты даже не представляешь себе, засранец!» - хохотнула я про себя и вдавила на газ. Мне пришла смс-ка от Эммета (да здравствует беззвучный режим!) о том, что у них все готово (и что он меня любит, и как только я закончу с этим идиотом, он будет любить меня долго и страстно, предварительно отмыв в душе). Я улыбнулась, мысленно переносясь в то блаженство. О, дай Бог, чтобы все было действительно готово и чтобы никто не начал истерики раньше времени.
Школьные ворота были открыты. Я аккуратно завернула на футбольный стадион, где у парней обычно проходят тренировки. Он был гораздо меньше того, на котором они играют, но зрителей собралось предостаточно. Я увидела Беллу в первом ряду. Ну, сестренка, это для тебя!
Глубокий вдох. Я вышла и забралась в машину назад. Однако, Майки упростил мне задачу, уже раздевшись до трусов – придурок.
- Рози, где мы?
- В Ла-Пуш. Тут нам никто не помешает.
- Я могу… - его руки потянулись к повязке.
- Пока нет. Я хочу доставить тебе неземное удовольствие, и тебе необязательно это видеть.
- Ммммм… - с нахальной улыбкой на лице процедил этот индюк, и я еле сдержала смех.
Он был в полной «боевой» готовности.
Я взяла его за руку и вытащила из машины, придавив собой, и одарив нежным поцелуем. Маркер зашуршал по его накаченной груди. Закончив выводить последний элемент, я поняла, что еще немного и этот идиот кончит.
- Роуз, иди ко мне.
«Ну все, кусок говна, сейчас мы уничтожим твое крошечное достоинство. Точнее, достоинства у тебя нет и не было в помине, но вот то, что ты таковым называешь, мы отдадим на всеобщее осмеяние. Это тебе за Беллу, за Эдварда, за Эммета и за то, что мне придется делать химический пилинг во всех местах, которых ты меня касался своими грязными ручонками».
Три. Два. ОДИН. Любуйтесь, ребятки.

Белла

О. Мой. Бог! Она сделала это? ОНА ЭТО СДЕЛАЛА!!! Майк там, Рози уже вытащила его из машины.
Что… что она там черкает у него на груди? Это не входило в мой план…. Так, вода… ледяная… Я уже и так в три погибели сложилась от рвущегося наружу хохота и, присев, опустила голову. Я слышала только, как с надрывом сдерживают себя все, кого мы позвали на малое тренировочное поле. И еще мы предупредили всех, чтобы они старались не смеяться до тех пор, пока не зажгутся прожекторы и, конечно, попросили взять фотоаппараты.
Сидя на корточках, я почувствовала руку на плече и тихий веселый шепот:
- Не пойми меня неправильно, но это самое восхитительное мероприятие, на котором мне когда-либо довелось присутствовать. Роуз просто суперсамоотверженная подруга. Ты должна будешь ей как минимум две пары!
Я знала, что прожекторы уже зажглись, и всем должен был предстать Майк абсолютно голый и с НЕрабочим инструментом, от поспешного холодного душа. Ребята вокруг уже с минуту катались от хохота, когда я наконец-то подняла глаза и увидела надпись на груди: «Простите, он не смог» и стрелка, указывающая вниз. Майк уже снял повязку, и тщетно пытался прикрыть свое обвисшее хозяйство. Затем он ринулся на Розали, крича, матерясь, и даже попытался ударить. Эммет, кажется, сломал ему руку.
А я? О, я чувствовала себя отмщенной. За все!
«Вот так-то, ублюдок. Теперь тебе придется паковать чемоданы и в срочном порядке мотать отсюда на другой конец страны, выгребать навоз на каком-нибудь ранчо, соблазняя местных коров. Чао, Майки! Попутного ветра тебе в задницу и смотри не растеряй свои причиндалы, пока будешь улепетывать отсюда, сверкая своей голой задницей».

Комментарии к «Булочка с марципаном» оставлять здесь!!!!!

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

Предыстория.

Я ехала в машине и подпевала радио. Hilary Duff – With love. Я улыбалась во всю ширь своей улыбке, насколько это было возможно, и не сдерживала ни одного порыва своего голоса. Настроение было просто прекрасным, на улице все еще было некое подобие солнца, а воспоминания о том, как сегодня все подстебывали Майка, грело душу и (если совсем честно) мое ущемленное самолюбие.
Мне, конечно, было его немного жаль. Но как говориться, уговор - дороже денег!
Еще вчера мы с ребятами отметили это событие как полагается. В кафе, под общие шум и улюлюканье, мы веселились, танцевали, и кажется, я почти летала, а не ходила, как все нормальные люди.
А потом Эдвард отвез меня домой. Меня до сих пор в дрожь бросает от тех взглядов, что он посылал мне еще в кафе, и наше прощание у моего дома…

-Ты такая невероятная, когда улыбаешься, - тихо сказал он, поймав за руку, когда я уже вылезла из машины, и вроде бы уже сказала ему «Пока».
- Эдвард Каллен, ты что, снова решил за мной приударить? Ты забыл, чем закончилась твоя последняя тысячная…. ой нет… тысяча первая попытка?
- Я рискну еще раз, - серьезно сказал он.
Ну разве можно не верить его зеленым глазам?
Он не дал мне шанса взвесить все «за» и «против», обрушив на мои губы с поцелуем. Такой знакомый, и такой чужой. Хотя нет,… не чужой, просто… другой. Чувственный и манящий. Опасный.
- Ты самый опасный из всех людей кого я знаю, Эдвард.
- Мне жаль. Я хочу, чтобы ты научилась мне доверять.
Я хохотнула: - Будто когда-то было иначе.
- Прости меня, Белла. Прости.
- Хм… я подумаю, и сообщу о решении позже.
Я подмигнула, не удержавшись, поцеловала его еще раз и пошла домой.

Я вошла в дом, все еще что-то напевая, как вдруг у меня зазвонил мобильник. Быстро кинув на стол пакет из кондитерской, я принялась рыться в сумке.
- Да, Роуз, что случилась?
- Видела Ньютона?!
- Эм… подружка, ты, что стукнулась головой? А кто вместе со мной в кафетерии над ним угорал? – вообще и в правде вопрос звучал более чем странно.
- Ой, не так… видела Эдварда? – вот теперь мне интересно.
- Нет, а что случилось?
- Оооо… они подрались с Майком…
- … чтоооооо???...
Как подрались? Когда успели? Непроизвольно в моей голове начали прыгать картинки с кровью, переломами и синяками.
- Ага. Тот опять что-то сказал про тебя, Эд услышал, и…
- Где он? Что с ним? Он пострадал?
- Да брось, пара синяков, а вот у Майка теперь и правда сломаны правое запястье и нос.
- Кошмар, - хоть Майк и был подлецом, но переломов я ему не желала.
- Их разнимал тренер.
- Что?... О, Господи, Эдварда теперь могут из команды вышвырнуть!
- Нет. Скоро начало турнира. Две игры. Но, знаешь, его бы выкинули, если бы не травмы других. Ему повезло…
- Ага, - согласилась я, а в голове носилась одна мысль: «Позвонить,… поговорить,… мне нужно поговорить с Эдом», - Рози, я перезвоню.
«Номер недоступен или временно заблокирован»
Где же ты?
Домашний телефон не отвечал тоже. Его родители снова куда-то уехали по делам, и если даже он дома, то просто не подходит к трубке. Не хочет никого слышать, а возможно только меня. Но почему? Что такого? Прошло еще часа два, пока я безрезультатно ему названивала и пыталась отправить смс. Во мне нарастало чувство тревоги. Я не знала почему, но очень испугалась. Эдвард хоть и не маленький, хоть я и знаю, что он как никто другой сможет постоять за себя, но… вдруг на него напал Майк со своими дружками, и избили где-нибудь в подворотне, а сейчас он корчиться от боли и истекает кровью… может его сбила машина и он сейчас в больнице в реанимации борется за жизнь… или развлекается с какой-нибудь… ПФФФФ… остановись, Белла!
В ту же минуту комнату наполняют звуки знакомого рингтона.
- Где ты?
- Белла, солнышко…
- Эдвард, где ты? Что с тобой?
- Ну….
- Ты пьян? – что за вопрос, конечно, это же очевидно.
- Немного, детка.
- Где ты?
- Представляешь, они вышвырнули меня из команды, - ой, как мы врем!
- Но…
- Соволочи, подонки, ублюдки…, - не распинайся, дорогой, я знаю, что это не правда.
Но это было не важно. Я припомню ему все, а сейчас нужно было его найти.
И, возможно он и был пьян, но его истинные намерения читались даже на огромном расстоянии, даже через телефонную трубку, даже если бы я хотела, то не смогла бы закрыть глаза… на правду.
- Эдвард, где ты?
- Понятия не имею, - так, а вот это уже плохо.
- Направление хотя бы?
- Ла-Пуш.
- Стой на месте, то есть выйди к трассе, я скоро приеду.
Черт, дождь!

INSIDE.

Так тихо, словно и не было дождя.
Хотя нет. Вот он. С новой силой безжалостно колотит в окно, как бы предупреждая его, уже готового нажать на кнопку PLAY у музыкального центра, что другой музыки не нужно. Но первой понимает она, поэтому останавливает, накрывая его руку своей мягкой ладонью. И хотя есть еще какой-то звук, в отдалении напоминающий стук сердца, но и он теряется.
Уже ничего не изменить, хотя они могли бы попытаться остановиться и в этот раз.
Но… Слишком близко. Слишком душно. Слишком долго.
Он должен был бы покаяться во лжи, ведь кроме пары глотков бренди для запаха он ничего не выпил, ему нужно было лишь вызвать к себе жалость. Он так смешон, в первую очередь сам себе. Но ему просто необходима хоть капля жалости, которую он умело использует, чтобы наконец-то достичь своей цели. Не потому что он не желает большего, скорее наоборот. Но остановить себя - нет сил.
Больше никаких сил нет.
И ей следовало бы признаться, что она все знает, про ложь и про его желание. Но она молчит, а он продолжает медленно освобождать их от одежды.
Шорох. Минус ткань. Плюс отпечаток губ… на коже… на каждом миллиметре кожи, на каждом изгибе шеи. Произведение - в одном поцелуе, исполненном мистерии, но не приторно, почти с удушьем, и без фальши. Частное двух темпераментов и множества глупостей, совершенных ими.
Шорох. Минус ткань. Плюс руки на талии, бедрах… и её стон, такой желанный. Произведение дождя, биения сердца и этой божественной симфонии её голоса – лучшее, что он мог слышать. Странно, а ведь еще днем было так ясно и солнечно.
Шорох. Минус ткань. Плюс один её ищущий взгляд прямо в глаза. Сквозь душу. А там… темно-нифритовый плен. Почти черная от страсти и возбуждения амальгама. Как бездна, в которую они падают.
Шорох простыней.
- Ближе… - срывается с её губ.
И он не откажет, ведь их желания идеально совпадают, кажется, впервые за столько времени. И он позволяет себе завести ей руки за голову, и к контрасту странной музыки добавляется звук постукивающих друг об друга его дорогих часов и её браслета. Тот самый подарок, который она никогда не снимала. Он знал, он видел его. Всегда, даже после той дурацкой истории на парковке, она не изменила ему. Только не в душе.
Да и какая теперь разница, что было раньше если здесь и сейчас их время замедлило свой бег. Оно не остановилось, потому что так было бы слишком хорошо, и даже как-то не правильно, оно больше не так стремительно утекает сквозь пальцы, словно песок. А вместе со временем замедлилось и дыхание, в предвкушении чего-то нового, безумно желанного.
- Еще ближе… - она требует.
Она высвобождается из плена и помогает ему окончательно потерять себя одним лишь легким касанием губ. А дальше…
Страсть. Безумие. Жажда. Напряжение. Легкость. Нежность. Удушье…
И все это… Вместе… Взахлеб… Не отрываясь…
Её пальцы беспорядочно комкают черную шелковую простынь, затем, медленно перемещаясь на его спину, пытаются проделать то же самое. Губы, бесстыдно вспухшие от его поцелуев, пытаются что-то сказать. Вместо этого снова целуют. Они тонули, терялись, прятались в обреченности своего положения. А может это все-таки любовь?
Тонули.
Терялись.
Прятались.
«Глупо» - скажете?
Но разум давно утратил свой авторитет. Сознание, кажется, взяло краткосрочный отпуск. И все становилось похожим на большое безумие, на проклятье, на сон, в конце концов.
Безумие.
Проклятье.
Сон.
Нет! Только не сон!
Для них это реальность. Одна на двоих. И чтобы ни было потом, она останется с ними. И они найдут в себе силы не открещиваться, а примут её с благодарностью,… ведь они столько ждали друг друга.
Последний истошный крик на пике удовольствия. Один глубокий, обжигающий легкие сладостью вдох и медленный, расслабляющий тело выдох.
- Люблю тебя, - словно малышку убаюкивая, шепчет он.
Она в ответ лишь улыбнулась, прижавшись к его груди.
И дождь напевал ей колыбельную, пока она не забылась сном.

Комментарии к «Булочка с марципаном» оставлять здесь!!!!!

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

Я обычно не страдаю бессонницей, но сегодня ночь была особенная, во всех смыслах. То есть сейчас на часах чуть больше восьми утра, в окно ломятся беспощадные солнечные лучи, а в моих объятиях тихо посапывает Белла. Мило, и невинно, словно и не было тех неистовых ласк и той развратной страсти. Я закрываю глаза и передо мной сразу яркими картинами встают события прошедшей ночи.
Я не знаю, как вообще докатился до такой мысли, чтобы попытаться соблазнить ее, надавив на жалость. Еще кажется два года назад я, разрабатывая стратегию по её соблазнению, отмел этот вариант решительно и навсегда.

С разбитой губой и сильно ноющим боком, в который Ньютон все-таки успел заехать, я пришел домой. Один. Родители уехали, и горькое чувство одиночества сковало меня. Сделав пару глотков бренди, я решил прогуляться. Мой путь пролегал от дома, по лесной тропе в отдалении от трассы к дикому пляжу. Я сначала даже не мог понять, что заставило меня сбежать из уютных апартаментов. Я любил свой дом, его некую отчужденность и расположение. Но теперь мне в нем было очень… пусто. Наверно мой разум почти сразу понял это, но я признание себе дается с куда большей тяжестью. Мне не хватало её. Это было странное ощущение, подобно грому среди ясного неба, подобно урагану, сметающему все на своем пути. Я знал – это любовь. Я хотел, чтобы она была со мной, я хотел, чтобы она обнимала меня, чтобы позволяла себя целовать, ласкать, чтобы просто находилась со мной в одной комнате. Она мне была необходима словно кислород. И что гнобило меня более всего, она до сих пор не была моей. Она принадлежала этому ублюдку. Да, Майк сейчас не посмеет даже взглянуть на нее, но он был с ней близок. Он, а не я ласкал её кожу, и тело, целовал ночами. Он, а не я засыпал рядом с ней обнаженной и беззащитной. Он, а не я наслаждался её тихими стонами страсти и нежности. Ему, а не мне она отдавала себя по ночам.
Я разозлился, на нее, потом на себя, и наверно это и стало определяющим фактором моих дальнейших действий. Я грязно выругался, когда обнаружил, что несколько раз с силой ударил рукой по дереву, и теперь костяшки на правой руке ободраны в кровь.
Я достал телефон, и увидел, что он выключен. Быстро набрав пин-код, я ожидал подключения сети. Мне почти сразу пришло сообщение, «Абонент Белла звонил вам шестьдесят восемь раз». А потом посыпались сообщения от нее, с вопросами о том, где я, и угрозами, что по возвращении она надерет мне задницу, за то, что заставил её волноваться. И я улыбнулся всему этому, ощутив уже привычное для себя, но такое приятное чувство её беспокойства. Позвонив ей, я рассказал, где нахожусь, и что самое главное, я все-таки соврал. Я сказал, что меня выгнали из команды, при этом придав своему голосу толику страданий и пьяного разгульства, хотя был абсолютно трезв. Она, кажется, поверила…
А дальше…
Дальше была ночь.
Наша ночь, которая расставила все на свои места.
Наши мысли, чувства, желания слились воедино и теперь, все казалось, будет хорошо.
Осталось только придумать, как признаться ей во лжи и не потерять снова.
Но как?

Из размышлений меня выбил резкий и громкий звонок моего телефона. Я даже опомниться не успел, как Белла уже ответила.
- Алло, - она подмигнула мне и улыбнулась, натягивая легкое одеяло на обнаженное тело.
- Да, Том, но он еще спит. Мне что-нибудь передать?
Том? Вот, черт! Это по поводу тренировки, по-любому. Она меня сейчас убьет. Нет. Сначала возненавидит, а потом убьет.
- Ага. Значит тренировка основного состава сегодня, в четыре, потому что тренер не может раньше. Хорошо, я передам. Пока.
Она отключила трубку и вонзила в меня свой взгляд.
К слову – я не трус. Но мне впервые в жизни стало страшно. Она не могла мне нанести физической боли, но вспомнив о том, что она сотворила с Ньютоном, я нервно сглотнул.
- Белла, я все…
- Тссс… - она положила свой пальчик мне на губы, и только тогда я заметил её озорно-сверкающие глаза, - Ты понял? Тренировка основного состава сегодня, в четыре, потому что тренер не может раньше, - как ни в чем ни бывало, повторила она.
Я лишь растерянно кивнул.
И вот тогда Белла захохотала во весь голос. Так продолжалось минут пять.
- Эдвард! Ужас в твоих глазах и на лице – незабываемое зрелище! - истерично выдавила она.
- Ну… Ты знала? – спросил я.
- Ага, - она уже не хохотала, но улыбалась.
- И ты не сказала ни слова?
- А тебе хочется, чтобы я что-то сказала?
- Ну, хотя бы пощечину залепила.
В следующее мгновение на моей щеке зияла красная отметина.
- Ауч!
- Сам попросил, - подмигнула она, - Мне бы наверно и правда следовало проучить тебя, по хлеще Майка, но ты итак наказан!
- Интересно как?
- Я же говорю… виноватое выражение твоего лица – лучшее зрелище, - мягко улыбнулась она, а затем совсем неожиданно потянулась и одарила нежным поцелуем, сначала щеку, а потом губы.
У меня совсем снесло крышу, и я обнял её руками, наваливаясь и вдавливая в кровать, распаляя и делая поцелуй еще глубже.
- Эдвард,…
- Что?
- Извиниться не хочешь? – в глазах Беллы продолжал гореть этот бешеный огонек.
Она обворожительно улыбалась, наслаждаясь положением полного превосходства надо мной. Любой её жест, слово, простая улыбка подчиняли меня ей, лишали способности мыслить здраво и воли.
- Прости, - единственное, что я смог выдать.
- Прощен. Первый и последний раз, если отсчитывать от этого утра, - она быстро выскользнула из-под меня и направилась в душ. А у самой двери комнаты остановилась, развернулась и сказала:
- Люблю тебя.

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

Она подбежала к креслу, где лежала сумка, присела на подлокотник, и, достав телефон, звонко пропела:
- Аллоооо…
Я улыбнулся, подходя к ней с её чашкой, которую она оставила на столе.
- Да, Фил, привет, - задорно продолжила она, - что у тебя с голосом? Тебя выперли из команды? – услышал я, а потом почувствовал, что что-то не так.
- Не может быть, - тихо шептала она, совсем не так как полсекунды назад. Её тело было напряжено и оно тряслось, рука вцепилась в мою с неистовой силой впиваясь острыми коготками в кожу. Ничего, Каллен, потерпишь, - Когда? Как? КТО? ЧТО С НЕЙ? – внезапно заорала она и инстинктивно подалась в мои объятья, - Понятно. Да, я приеду, сразу же… ближайшим рейсом.
Она отбросила телефон и переместила освободившуюся руку мне на шею. Она плакала. Я впервые видел, как Белла плачет и, честное слово, это было так ужасно. Я любил эту девочку, но видеть её такой угнетенной и такой уязвимой, осознавать, что когда-то она была такой же по моей вине… Если бы я узнал об этом раньше, возможно это сломало бы мою гордость и дурацкие принципы. Я бы никогда и никому не позволил обижать её, защищал бы от каждого, кто посягнет на её счастье и покой, но сейчас…
- Белла, что…
- Мама попала в аварию, она в коме. Фил сказал, что возможно она никогда не поправиться, - выдавила она из себя, - мне…. Мне нужно… Прости, Эдвард, я должна ехать,… сегодня… понимаешь? – она плакала и судорожно тыкала пальцами по кнопкам телефона. Я не мог на это смотреть и отобрал его.
- ОТДАЙ! – заорала Белла.
- Любимая, я закажу билеты, - тихо сказал я, снова обнимая её и усаживая на кресло.
Я отошел на кухню и совершил несколько звонков. Заказал билеты, номер в гостинице, позвонил Элис, чтобы та предупредила всех, что возможно мы будем отсутсвовать несколько дней. Так же Чарли, отцу Беллы. Он уже все знал и поддержал мое решение поехать с ней.

Всю дорогу до аэропорта она не проронила ни слова. На лице отражались боль, непонимание, и еще неизвестность. Я знал, сейчас её пугало это больше всего. В самолете она пыталась напиться, и мы сильно поругались из-за этого. Я отобрал от нее третий по счету заказанный стакан виски, а она вцепилась мне в волосы, с воплями, чтобы я оставил её в покое. А потом она уснула. Боль отразилась даже в таком состоянии, она плакала снова, только неосознанно. Пару раз она позвала меня, цепляясь своими пальчиками за мою футболку, как бы притягивая к себе, прижимая, нуждаясь в защите. И я обнял её, очень крепко и нежно, чтобы она поверила, как дорога мне, как я хочу быть с ней. Но все больше она звала маму, ей видимо снился кошмар.
До больницы добирались все в той же звенящей тишине и духоте. В Финиксе было гораздо теплее, чем у нас дома. К тому же мы застряли в пробке. Белла не выдержала и выбежала на трассу, переходя дорогу, чтобы пройти до больницы пешком. Через полчаса я тоже был там. Обычная больница, множество коридоров, персонал, стойка регистрации. Я узнал как пройти к реанимационному блоку.
- Прости меня, - первое, что услышал я от нее.
- Глупенькая моя, за что? – я обнял её, подхватив на руки.
- За истерику, и что побила, и что молчала… я просто свинья неблагодарная, потому что ты тут, ты приехал со мной, ты не оставил меня, а… - она снова заплакала. Боже! Не могу видеть её слез, это чертовски больно, - а мне придется… тебя… оставить…

Комментарии к «Булочка с марципаном» оставлять здесь!!!!!

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

Опыт. Странная вещь. Его нельзя купить, нельзя продать. Лишь заработать честным путем на собственных ошибках, или же наоборот - успехах. Долбанная проверка на прочность не только тел,а но силы духа, воли, ума и чувств. Наши взлеты и падения определяют нашу жизнь в будущем. Но что если так хочется остановиться здесь и сейчас? Что если призрачная мечта детства поскорее вырасти становиться настолько противной, что даже тошно? И дело не в том, что пытаешься сбежать от ответственности, скорее от разочарований, которые тебя обязательно постигнут, как только твой личный таймер перевалит за стрелку 18. И хотя я еще не достигла сего замечательного возраста, пожить мне спокойно не удается.

Господи! Какая чушь! Поворачиваю головой вправо. Эдвард. Он со мной в самолете и я только что чуть не выдрала половину его бронзовых волос. Половину моих любимых кудряшек.
Я так хотела напиться и забыть о том, что моя мама сейчас при смерти, в одной из больниц Финикса, борется за свою жизнь. Мне нельзя пить. Алкоголь на меня действует очень странно, причем это началось совсем недавно.
Как успел объяснить Фил, она не виновата, просто мальчик перебегал дорогу, она затормозила, и на нее слева на полной скорости въехал огромный джип. Его водитель отделался парой синяков, а мама в коме. Я не просто подавлена, меня сковал самый настоящий и безрассудный приступ страха. Передо мной о и дело вставали картины мамы, окровавленной, с искореженными конечностями и торчащими переломанными костями. Хорошо, что я с утра ничего не успела поесть… впрочем, Эдвард тоже. И он…
Что бы со мной было, если бы не он? Как я упустила момент, когда он успел стать таким взрослым, рассудительным, заботливым и чутким? И самое главное, почему я этот момент упустила? Ах да, я была слишком занята Майком, и своими мечтами о том, что со мной рядом должен был быть кто-то другой.

Ты ни в чем не виновата, Белла.
Не знаю, ведь он молчит.
А ты хочешь поговорить.
Нет, совсем нет, но…
Тогда чего ты хочешь?
Быть с ним.
Больше всего?
Да.

Он так повзрослел. Я знаю, дело не в том, что Эдвард недавно отпраздновал свое восемнадцатилетние и нашу двухлетнюю годовщину знакомства, по-совместительству. Просто он всегда был таким милым добрым разгильдяем. Мы тусовались днями напролет, беззаботно радуясь жизни. Да, у нас были сложности, да, иногда мне да ужаса хотелось его придушить (что было взаимно), но… Я никогда не видела его серьезным, кроме как в вопросах заботы о друзьях. Он всегда переживал за ребят, за Элис и Розали, и за меня, конечно, я чувствовала это. Но когда он научился именно чувствовать меня? И хочу ли я это узнать? Сколько вопросов… И ни одного внятного ответа, только усталость и страх… Я хочу спать, и наверное стоит себя заставить закрыть веки.
Я по наитию изменяю положение тела и подвигаюсь к нему с глупым страхом, что он может меня оттолкнуть все еще злясь на мою выходку. Но Эдвард, все так, же молча, мягко обнимает меня за плечи и шепчет что-то, очень тихо, возможно думая, что я не услышу. Но я знаю, что это за слова.
И я проваливаюсь в сон, окутанная его невероятным запахом, таким терпким и любимым… И мне сниться сначала то рождество, которое мы встречали вместе, и та ночь, что я провела в его доме, перед днем святого Валентина… А потом кошмар, и мама.

Проснулась я как в сказке, от легкого и нежного поцелуя… в темечко. Эдвард мягко улыбнулся и сказал, что самолет скоро сядет, помог разобраться с ремнем безопасности, и снова замолчал. Я потом обязательно скажу ему спасибо, за то, что он не навязывал свое общение и слова поддержки. Все, что он мог бы сейчас сказать, он сказал еще у себя дома.
- Все будет хорошо, Белла, - шепнул он мне по дороге к терминалу.
И ему не обязательно было это повторять сотни раз. И я бы очень хотела поверить ему, но неизвестность убивала всякую надежду.
Финикс встретил нас жарой и пробкой. После десяти минут бесцельного пребывания в душной машине, мои нервы сдали и я, все так же молча, вышла из машины и направилась к больнице, которая была в нескольких кварталах.
У входа стоял Фил и нервно курил.
- С каких это пор ты куришь? – что? Что Я сейчас спросила? – Как мама?
- Ей лучше, - коротко сказал он.
Я вздрогнула и моя голова сама затряслась, то есть стала мотаться из стороны в сторону как будто не веря услышанному. Фил заметил это и поспешил с объяснениями.
- Беллз, ей сейчас делают операцию, чтобы восстановить пробитое легкое, что было невозможно, пока она была в коме. Несколько часов назад она пришла в себя, и опасность, что это повториться минимальна.
- ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ПОЗВОНИЛ? – заорала я.
- Ты была в самолете на высоте 10000 метров. Таких вышек сотовой связи еще не придумали. Извини.
Он мягко улыбнулся. А я уже сорвалась с места и ворвалась внутрь больницы. Я бывала здесь пару раз в детстве в травматологии и один раз в хирургии, когда мне зашивали рассеченную бровь, поэтому сориентироваться не составило никакого труда.
- Белла Свон? – окликнули меня.
Я повернулась и не смогла сдержать улыбку. Передо мной стоял пожилой мужчина, естественно, врач. Джим Морган, если быть до конца точной. Помниться именно он зашивал мне ту злополучную бровь, которую так жестоко мне рассек вернувшийся бумеранг.
- Как мама? – первое, что спросила я.
- Белла, успокойся, сейчас она в руках лучшего хирурга этой больницы, доктора Смита, - довольно уверенно произнес он. Но его взгляд такой теплый, по-отечески добрый, хотя и вселял уверенность, при этом выражал глубокое сожаление и беспокойство.
- Но...? – после нескольких минут молчания.
- Белла, твоя мама, не буду скрывать, получила довольно серьезные травмы, и ей нужен будет особый уход первое время, - мое сердце стало биться учащенно, и мне пришлось присесть на ближайший стул, - Насколько я знаю, Фил не сможет, потому что у него работа, и видимо, тебе придется…
- Я могу взять отпуск, - я услышала голос Фила, но все это было не важно, потому что все, о чем я думала и мечтала еще несколько часов назад, рухнуло. Тот факт, что мне остаток учебного года, а возможно и остаток жизни придется провести далеко от людей, которых я полюбила, меня просто добил.

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

А потом была только боль, потому что никто никогда не узнает, каково это... смотреть как она садиться на самолет и улетает...

Комментарии к «Булочка с марципаном» оставлять здесь!!!!!

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

Эдвард

Я мечтал, чтобы все это было моим самым страшным кошмаром…

Напомните мне, зачем я все-таки сел в этот самолет и сейчас улетаю домой прочь от любви всей своей жизни?
Ах, да, я обещал Белле, что дам время насладиться одиночеством и быть поглощенной заботами о маме. А что мне делать со своим одиночеством? Без нее. Без нас.
Минуты полета тянулись бесконечно, и все мое тело скорее тяготело к земле, невероятно сильно желая оказаться на твердой поверхности. И не потому что я боялся высоты или полетов. Мне нужно было такое место, где мой мобильный сможет принимать сигнал.
- Привет, - отвечает мне Белла. Я не видел её всего несколько часов и уже так невероятно соскучился.
- Привет, милая, я прилетел, и… уже скучаю…
Она молчит, улыбается, я знаю, я чувствую это.
- Белла, я люблю тебя.
- Я знаю, малыш. Я тебя тоже.
Она беззвучно задыхается от всхлипываний, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать. Теперь я могу различить в её голосе усталость и бессонную ночь. Она почти наверняка в больнице, рядом с мамой.
- Как Рене?
- Все нормально. Врачи сказали, что операция прошла очень хорошо, без осложнений. Единственный минус – это долгий реабилитационный период. И все будет зависеть от нее. Насколько она быстро пожелает поправиться, настолько быстро и выкарабкается.
- Мы справимся, Белла.
- Эдвард, я… - что за тон? Надеюсь, она не думает, что… - Эдвард, я,… я хочу сказать, что ты не обязан делать это, и,… и ждать меня, потому что я,… я никогда не вернусь… я останусь в Финиксе, как минимум до окончания школы…
- Изабелла Свон, заткнись!
- Но…
- Белла, если я еще хоть раз услышу подобные слова от тебя, то сяду на ближайший рейс и прицеплюсь к тебе наручниками. Верь мне!
- Хорошо,- тихо шепчет она.
У нее нет выхода. И как ни странно, меня это радует. Все наши чувства взаимны, просто пока очень сложно перестроиться, понять, простить за ошибки, поверить. Я знаю, ведь сам чувствую примерно тоже самое. Это ведь так необычно, вместо «ты и я» говорить «мы». И хотя мы идем к этому уже больше двух лет, это слово пока еще режет слух своей новизной и неподкупной невинностью. Но из-за этих самых ощущений я готов прыгнуть в омут с головой, пройти все круги ада и вернуться обратно, пересечь океаны или пресловутое воздушное пространство США между штатами. И еще… тратить сотни, тысячи долларов на роуминговые разговоры по мобильному телефону.
Расписание следующее:
Один обязательный звонок с утра, потому что невозможно проснуться, не услышав её прекрасный, хоть и заспанный голос, и не сказать как сильно я её люблю.
Несколько звонков в течение дня в перерывах между занятиями, и один длинный за ланчем, когда трубку от тебя отбирают друзья и наперебой задают свои глупые вопросы. Впрочем, они скучают не меньше твоего, ведь Белла с самого первого дня стала частью нашей компании. Она стала той, кого нам не хватало. Она стала моей парой с самого начала, просто мы тщательно от этого открещивались. Забавно.
И один, самый длительный, самый важный за сутки звонок вечером. О чем мы говорили? Да почти ни о чем. Иногда мы молчали, по несколько минут, потом перекидывались еще парой фраз и снова молчали. Так проходили часы, иногда ночи. Я брал в руки фотографию с моего шестнадцатилетия, где мы с ней вдвоем и смотрел на Беллу, представляя, что я говорю с ней наяву, а не по телефону. И об этом трюке рассказал ей. В итоге она тоже стала так поступать. Глупо… зато, как романтично.

На Рождество я приехал к ней (это вроде как не был сюрприз, но она все равно меня пожурила, за то, что я не сообщил о дне и времени прилета), и помог перевести Рене домой. Её маме стало гораздо лучше, во многом благодаря именно заботе Беллы. В общем, праздник прошел тихо, по-семейному, что для меня раньше было практически недосягаемой роскошью.
Несколько дней мы сходили с ума, гуляя по Финиксу, рассказывая самые захватывающие события из последних двух с половиной месяцев жизни (и, правда, о чем мы говорили по телефону?). Было сложно описать, что я тогда чувствовал. Так обычно говорят девчонки, начитавшиеся глупых романов, но я словно ожил. Мне стало интересно, какого цвета декабрьское небо надо головой, и какой из его оттенков более подходи Белле. Мы сделали огромное количество фото, где была в основном она. Я попросил её мне позировать, хотя Белла и стеснялась немного. Вечерами мы выезжали за город, и смотрели на закат. И не было ничего романтичнее в моей жизни, чем музыка, наполняющая салон авто и звуки нашей любви на заднем сиденье. Было в этом нечто новое и банальное. Хотя мы просто всеми способами наверстывали упущенное время. Именно тогда я понял, что не готов с ней расстаться. За день до отъезда я даже нашел в себе силы сказать ей об этом, хотя сомневаюсь, что из того диалога, она все поняла правильно.
- Эй, детка, я же не навсегда уезжаю, и не сегодня, - пытался подбодрить её я, смотря на грустные глаза, когда она помогала укладывать мне вещи в чемодан.
Обхватив её за талию, я резко притянул Беллу к себе, срывая с губ протяжный возбужденный стон.
- Я знаю, - тихо сказала она, а я хихикнул.
- Что?
- Не убедила.
- Чтоооо? Я не убедительна, да?
Она резко повернулась и обрушила на меня свой поцелуй. И я бы мог назвать его страстным и нежным, но я точно знал, что больше всего в нем было горечи и отчаяния от предстоящего расставания.
- Нам придется пройти через это, еще раз. И, позволь повториться, мы справимся.
- Угу… - нежно замурлыкала она, тая в моих руках, словно масло на тосте.
Спустя два часа нам пришлось заново собирать скинутый на пол чемодан.

Оказалось, что улетать во второй раз еще хуже. Ноги совершенно не слушались и то и дело возвращали меня назад в её объятья. Еще даже не дойдя по рукаву до самолета, я набрал её номер и разговаривал, пока не объявили взлет.
Дом меня встретил снегом на улицах, водой с неба и кошачьими улыбками друзей.
- Ну что? Как повеселились у меня дома в мое отсутствие?
Эммет и Розали накинулись на меня с приветствиями и поздравлениями с прошедшим Рождеством (как будто по телефону было мало), и благодарностями за предоставленные апартаменты на время каникул, тоже.
- Потрясающе, - хором вторили они. Собственно, кто бы сомневался.
А дальше время снова полетело в прежнем ритме, пока…
Знаете, есть такие даты, как 14 февраля. Это отвратительный день. Нет, не так. Это самый отвратительный день в году! Наверно у нас с Беллой это станет такой приметой.

Я пытался отвертеться от Элис и не ходить на вечеринку в этом году, но она уговорила меня, честно подрядив на раздачу валентинок. Пропустив пару стаканчиков пунша, я принялся за дело, когда ко мне подкатила Лорен. Мы мило поболтали, и я поблагодарил Бога, когда мой телефон зазвонил, и я увидел имя моей спасительницы. Я поспешно вышел в коридор и совершенно не заметил, что тупоголовая курица направилась за мной и устроила целое представление с ахами и охами в трубку.
Это, конечно, все очень глупо, но Белла расстроилась, о чем меня известили гудки на том конце провода. Я звонил несколько десятков раз на мобильный и домашний, который она потом просто отключила, я посылал смс-ки и э-мэйлы… Абсолютно никакой реакции… Мне стало страшно. Я испугался, что могу её потерять, в этот раз навсегда.

Белла

Я мечтала, чтобы все это было моим самым страшным кошмаром…

Я услышала в трубку стоны. Самые настоящие стоны, как во время жаркого секса, только противные. Словно во второсортной порнушке. Скинув звонок, я несколько раз перекидывала по комнате подушки из стороны в сторону, пока не распотрошила одну в перья.
Эдвард, не переставая, звонил по мобильному, домашнему, слал смс, а мою почту заблокировали из-за переполненности неотвеченных писем. Я не знаю, почему плакала, ведь мне нужно было просто поднять трубку, и выслушать его. Но я продолжала лить крокодильи слезы, и тешить свою гордость снова и снова отклоняя вызовы, отключив домашний и удаляя сообщения. Мне не было больно или обидно, я даже где-то в глубине души верила, то этому есть какое-нибудь нормальное объяснение, я просто задалась целью позлить его.
Первое что мне пришло в голову, провернуть обратную ситуацию, чтобы он понял какого это, слышать стоны в трубке, но потом я решила, что оно того не стоит. Да и не настолько я садистка, чтобы опускаться до такой мерзости. На следующий день мне позвонила Элис. Она рассказала, что Эдвард подавлен, что не знает, что ему делать, и что если я не позвоню ему и не дам возможности объясниться, то он сорвется и приедет в Аризону для разговора так сказать tet-a-tet. Собственно я сама бы долго не выдержала тишину между нами, поэтому, не долго поломавшись, я решилась на звонок. Один, второй, третий… никакой реакции. Он не брал трубку. Я же в ярости носилась по комнате, и сокрушала все вокруг. Снова.
Так прошло еще два дня. Он звонил мне – я не брала. Из вредности, злости и еще при этом яростно кричала на телефон что-то типа: «Давай, давай, звони, а я не буду брать! Козел! Индюк! Дегенерат! Кобель! Арррррррр!» Потом я валялась от хохота, истерично подпрыгивая на животе от хохота, и собственной глупости, кидаясь к телефону и набирая его. Но… он умело мстил, то отклоняя вызовы, то прося какую-нибудь барби ответить на звонок.

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

И ведь звонила. Звонила,… ну не знаю,… за сотню раз и более. Я уже даже не злилась, лишь меланхолично напевая, какую-то старую песенку про телефон не сводила глаз с экрана телефона, где снова и снова повторялся автодозвон. Такие понятия как «время» и «гордость» для меня совершенно перестало существовать. В эти мгновения я жила лишь категорией «память», которая предательски вытаскивала из задворок признания в любви, минуты близости, нежность и все слова, сказанные мною и Эдвардом. Все это было таким взаимным, а теперь,… теперь злой жучок сомнения снова тревожит мои нервы и подрывает фундамент существования.
«Алло, алло, Белла!» - услышала я сквозь пелену окутавших меня мыслей.
- Эдвард?! Где… где ты был? – я так хотела накричать на него, но голос дрогнул, и все это прозвучало очень мило и болезненно.
- Я телефон дома забыл, я,… я был у отца на работе, он просил заехать, хотел поговорить,… ну знаешь о планах на будущее, и все такое…
Я слушала его и молчала. Внезапно меня сковал дикий страх. Будущее? Конечно, скоро выпускной со школы и… Я и Эдвард. Интересно, есть ли я в его будущем? Что за глупость, конечно, нет.
- Белла, Белла, ты куда пропала? Я чем-то тебя обидел, родная? Прости, это сумасшедшие дни…
- Нет, нет. Все в порядке, - врала я нагло и бесцеремонно, - я просто хотела извиниться за свое поведение, - а вот это уже похоже на правду, - и сказать, что была полной дурой, когда не поговорила с тобой после того что… эмм,… ну в общем когда услышала нечто, - умница, Белла, призналась-таки.
Приглушенный хохот раздался на том конце телефона.
- Что смешного я сказала? – зарычала я.
- Прости, любимая, но я уже стал забывать, какой соблазнительной ты бываешь, когда ревнуешь.
- Я. Не. Ревную. Тебя. КЭТОЙКОСТЛЯВОЙПЕРГИДРОЛЬНОЙДУРЕ! – прокричала я, выдав себя с головой.
- Лорен снова брюнетка, - тонко подметил он.
- Правда что ли? И у нее до сих пор не выпали волосы? – с неподдельным удивлением спросила я, зная, как эта бимбо любила экспериментировать над имиджем.
- Нет, но их стало гораздо меньше, - все так же спокойно ответил Эдвард.
- Ты придурок.
Бросив трубку, я залилась смехом. Полагаю, что Эдвард тоже.

Далее наше общение проходило в более или менее спокойном русле. Сначала мы так же часто перезванивались и болтали по интернету, но что-то изменилось. То есть я по-прежнему его любила, и он меня тоже, я это знала, но все еще боялась, что наши чувства не пройдут проверку временем и расстоянием. Или как там поется: «Расстоянье, версты, дали нас расклеили, распаяли…»*
И так, находясь в своем меланхоличном настроении, постоянно обуреваемая ностальгией, по тем возможностям, которые были навсегда упущены по собственной глупости, я не заметила, как прошли выпускные экзамены. Затем я узнала, что была зачислена в Стенфорд, на факультет мировой литературы, чему была несказанно рада. И почему-то почти незаметно для меня пролетело лето… без Эдварда.
Он почти не звонил, потому что месяц провел в Европе, еще месяц, где-то работал, а потом, я позвонила Элис и она сказала, что он уже уехал, потому что перед началом учебы хотел навестить какого-то друга в Нью-Йорке. От подруги я так же узнала, что она и Джаспер поступили в Дартмут, а Розали и Эммет, в Калифорнийский колледж искусств**. И, кажется, ребята были действительно счастливы тем, что нашли друг друга. Я им потихонечку завидовала, но ничем свои чувства не выдавала, чтобы не обидеть.

И вот, когда мои чемоданы были упакованы, а мама (которая поправилась и полностью восстановилась) сидела на пороге, нервно теребя платочек, почти как три года назад, когда выпроваживала меня к отцу, я не выдержала и, заперевшись в комнате позвонила Эдварду.
- Да? – услышала я его голос и облегченно выдохнула, как будто мне казалось это не возможным.
- Каллен, у тебя, что конечности отсохли? Или ты мобильник потерял? Или позабыл номер моего телефона? Может ты вообще обо мне забыл? Так хоть бы весточку прислал, что мол, подруга, прости, прощай, новая любовь у меня и все такое, - выпалила я на одном дыхании, сама от себя не ожидая, и еще добавила… - ах, да, у тебя конечности же отсохли!!!
Минута тишины стала лучшим комментарием к моей пламенной речи, и я уже готова была извиниться, как он прочистил горло и ответил.
- Я был занят, - так просто и непринужденно. Даже не извинился. Вот, ублюдок!!!
- Ты был так занят, что не мог позвонить мне? Просто… - я не верила, нет,… я не хотела верить в то, что это правда. – Может быть, у тебя и сейчас нет времени?
- Ну, вообще-то это так, но я думаю, что смогу выдели…
- Ох, нет уж, - я кипела от злости, - наслаждайся своими ДЕЛАМИ!
Я отключилась от разговора, но не сдвинулась и с места гипнотизируя телефон еще минут пять, в надежде, что Эдвард одумается и перезвонит. Но… он не перезвонил. Ни через пять минут, ни через два часа, когда я уже проходила регистрацию в аэропорту, ни вечером, когда я подъезжала к своему общежитию.

Это конец.
Возможно…
Нет. Это правда – конец.

Со мной перестал спорить даже внутренний голос. Я свернулась на кровати, в пустой комнате. Моя соседка еще не приехала, и я была совсем одна, чему сейчас была несказанно рада. Наконец, к трем часам ночи, анализировать все произошедшее за последние месяцы и за сегодняшний день мне надоело, и я разрыдалась. Я плакала навзрыд, пытаясь отпустить все чувства и всю боль, что переполняла меня. Мое сознание тревожил только один вопрос: почему? Один из двух глупых вопросов. Почему он так со мной поступает? Почему не звонит? Почему такой холодный? Почему? Почему? Почему???
И я уснула.
Разбудила меня громко хлопнувшая дверь и чье-то тихое и смущенное «Упссс!».
- Ага, уууупс… - отозвалась я, открывая глаза.
- Извини, я не хотела тебя пугать, - на пороге стояла девушка, среднего роста с русыми волосами, приятной внешности и довольно мило улыбалась, - Я Кира.
- Кира?! Омг… ты уверена? А тетрадь смерти*** у тебя случайно не под рукой? – подмигнула я.
- Нет, - девушка добродушно засмеялась, и прошла дальше в комнату, занимая свободную кровать.
- Помочь разобрать вещи?
- Да, я была бы не против,… прости я не знаю…
- Белла. Белла Свон.
- Очень приятно, Белла.

Далее весь день мы только и занимались тем, что болтали, гуляли, поглощали мороженное и сладости в огромных количествах, сойдясь на том, что личная жизнь наша – дерьмо. Не она, не я не раскрывали подробностей, но не заметить грусть в её глазах, по безвозвратно ушедшему прошлому я не могла. Кира оказалась довольно милой соседкой, и к тому же совсем не глупой, что делало её в моих глазах почти идеальной. Искренне надеюсь, что я произвела на нее подобное впечатление тоже, иначе нам будет сложно ужиться.
В конце дня, когда мы уже возвращались к кампусу, к нам подошел…
- Восьмой? – хихикнула я.
- Нет, я насчитала девять, - подмигнула Кира.
- Привет девчонки.
Прежде чем я успела что-то сообразить и даже мысленно оценить парня, а он был хорош собой, не такой как Эдвард (его для меня вряд ли кто-то превзойдет), но все-таки хорош, Кира радостно откликнулась:
- Привет.
- Я – Ден, и это я устроитель той вечеринки, на которую вас сегодня уже приглашали, а вы отказали, восемь или девять раз.
- И что? – вмешалась я.
- Вы новенькие? Белла и Кира? Позвольте вам объяснить, дамы. Здесь мне никто не отказывает.
Я украдкой посмотрела на соседку, которая нахально строила глазки парню и поняла, что она точно не откажет и похода на танцы не избежать. На реплику по поводу «никто не отказывает» я лишь усмехнулась, что не прошло не замеченным.
- Что-то не так? – поинтересовался Ден.
- Нет, нет, все в порядке.
- Ну, тогда, большой зал, девять вечера, будем ждать, - он развернулся и стал удаляться от нас, позволяя насладиться потрясающей задницей, обтянутой в джинсы. Кира так и сглотнула, а я засмеялась.
- Пошли соседка, у нас есть всего полтора часа, а этот пирожок никуда не убежит.
- Чтооооооо???? Аааааа!!!! Так мало времени… - и мы побежали в общежитие, чтобы наводить марафет.

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

I gave you all the love I got
I gave you more than I could give

Гнев во мне воспламенился так быстро, что я не успела сообразить или даже попытаться остановить слова.
- Я приглашаю тебя на танец. Может быть, ты забыла? No Ordinary Love – наша песня, Белла.
- Я… я… кто тебе сказал, что я соглашусь? – возмутилась было я, когда он уже обнял меня за талию, а мои руки предательски легли на его плечи, обвивая шею.

And you took my love
You took my love

- У тебя нет выбора!
- Чегооооо??? – злобно протянула я а он лишь улыбнулся и сделал паузу, словно мы вернулись в тот клуб и позволяли словам песни, соединившей нас на всегда, стать ответом.

Didn't I tell you
What I believe
Did somebody say that
A love like that won't last
Didn't I give you
All that I've got to give, baby

- Ты все еще моя должница, Белла! – шепнул он мне на ушко, и мое тело задрожало, а он еще сильнее меня притянул к себе.
- Что это значит?
- О, так ты забыла? Ты забыла как в первый день нашего знакомства я спас тебя от гнева папеньки, и подыграл у кабинета завуча? Ты так и не расплатилась за это, – что? Он помнит наш первый день? Он все еще помнит?
- Я… ты просто никогда ничего не просил, - тихо сказала я, пряча лицо в его рубашку, снова и снова вдыхая его запах, - и ты исчез,… ты пропал из моей жизни, Эдвард!
- Я знаю, малыш! Я кретин и подонок, козел и ублюдок, мразь и совершенно тебя не заслуживаю! Но есть, то единственное оправдание, по причине которого я сейчас здесь – я не смогу без тебя, Белла. Я тебя люблю, и хочу всегда быть рядом, - он сделал небольшую паузу, смотря мне прямо в глаза, и добавил – именно поэтому, я поступил в Стенфорд. И я никогда больше не уйду.

There's nothing like you and I, baby

Дыши, Белла! Учись заново дышать, мыслить и жить. Тебе казалось, что ты умерла, когда поняла, что его никогда не будет рядом? Тебе казалось, что твоя жизнь закончена, и она ничего не стоит? Ты была права. Ты никогда не была так близка к истине. Но Эдвард здесь, поэтому хватит строить из себя мраморное изваяние. Живи, Белла.

- Я люблю тебя, - шепнула я ему уже в губы, не понимая, как оказалась так близко, и совершенно потерявшись в его губах.
Я не знаю, сколько прошло времени, сколько песен мы так простояли, обнявшись и не двигаясь с места. Я очень боялась, что мне это приснилось, пока до меня вдруг не дошло.
- Ты будешь учиться в Стенфорде?
- Да, - подтвердил он кивком, и повел меня в сторону. Мое легкое сопротивление, из-за ступора, вызвало у него улыбку.
- И когда ты мне собирался сообщить? – запищала я, ни с того ни с сего, набрасываясь на него с кулаками.
- Сегодня. Это был сюрприз, - как ни в чем не бывало, ответил он.
- Я ненавижу сюрпризы, и ты… ты мне все объяснишь! Все свое поведение, иначе… иначе, даже не приближайся ко мне!
Я развернулась и пошла к выходу. Но прямо у двери Эдвард подхватил меня на руки и понес сам, несмотря на мое сопротивление (хоть и вялое). Мы вышли на улицу и только у машины он поставил меня на землю.
- Белла, - шепнул он мне на ушко, нежно и оооочень возбуждающе, что я невольно улыбнулась, - я отвечу на все твои вопросы, обещаю. Только после того, как, наконец, смогу,… - он задержал дыхание, и я буквально услышала, как у него скрипят зубы, - побыть с тобой. Я так скучал, я просто сходил с ума, Белла, я…
- Я знаю, - поспешила прервать его я, подвигаясь ближе и целуя, - я тоже...
- Я никуда не уеду.
- Обещаешь?
- Ну, куда я от тебя денусь? – спросил он и растянулся в улыбке.
- Ну,… - улыбнулась я в ответ.
- Вот, именно, не говори глупостей, любимая.
После чего мы сели в машину и отправились в общежитие, вместе, в нашу комнату.

от автора
* Многоточие – Расстоянье.
** я понятия не имею есть ли такой, а залезать в поисковик мне просто лень.
*** довольно известное аниме, в котором главного убийцу звали Кира, и он убивал, записывая в так называемую «тетрадь смерти» имена своих жертв (хыыыы да я и такое смотрела))

Комментарии к «Булочка с марципаном» оставлять здесь!!!!!

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать

- Эдвард!!!
Да, я уже восемнадцать лет Эдвард. Эдвард Энтони Каллен, если быть до конца точным. Но весь университетский городок итак был в курсе, после того, как я переполошил всех своим появлением здесь.
Я по-привычке прищурился, поднимая голову вверх, смотря на солнце. Учебный год недавно начался, но учеба – последнее, что меня сейчас заботит.
- Эдвард, ну и где ты пропадал все это время? – соблазнительно шепчет мне на ушко самая любимая и желанная мною девушка на земле.
- Ждал тебя.
- А это ничего что мы договорились встретиться у третьего корпуса?
- Ну и…
- А это вход в пятый! – указала она на табличку.
- Черт, - все что я смог сказать в оправдание, а она легонько взъерошила мои волосы.
- Прекрати меня возбуждать, и давай уже пойдем на ланч, - хихикнул я, целуя Беллу.

Я счастлив. Я на самом деле никогда и ни при каких обстоятельствах не чувствовал себя таким,… таким нужным и желанным, таким важным для кого-то. Я никогда раньше так не стремился дарить и отдавать себя кому-то. И причина всему – ОНА. Моя Богиня, моя мечта, ставшая реальностью.
Все это было не просто сложно, а скорее нереально, после того мы всего перенесли. Ревность, непонимание, ненависть, страх, дружба, взаимопомощь и взаимное уничтожение игнорированием, страстью и нежностью. Такие коктейли не подают в обычных барах и даже в хороших заведениях за них платят очень дорогую цену. Какова моя? Агония трехлетнего ожидания. Думаете это просто красивая метафора? А вы попробуйте влюбиться первого взгляда и уничтожать всякую надежду на возможность быть с любовью всей вашей жизни, медленно и методично отталкивая её от себя. Вы смотрите как она снова и снова тянется к вам, и, словно испытывая судьбу, делаете ей еще больнее, и еще… И, нет, я не мазохист, просто есть такое точное слово, которое человечество придумало, чтобы скрыть свою глупость – ОБСТОЯТЕЛЬСТВА.
А на самом деле, я просто был дураком.
Но сейчас, это было не важно. Все это осталось в прошлом. Она смогла меня простить, выслушать и принять. Теперь мы настоящая пара.
И у нас возникают сложности. За два месяца обучения в Стенфорде мы успели один раз крупно разругаться, не говоря уже о всяких пустяковых конфликтах. Нам сложно искать компромиссы, и ссоры часто доходят до биться посуды или того что есть под рукой, и все заканчивается жарким примирением в постели. Но ведь никто и никогда не говорил, что быть вместе будет легче, чем по-отдельности. А я собственно на это и не рассчитывал. Белла, я думаю, тоже.

- Эдвард, ты чего в облаках витаешь? – она легко прикасается к руке.
- Задумался, - отвечаю.
- И что у тебя дальше?
- СопроМат и все на сегодня.
- Ох, и как ты только с ним справляешь, он ведь такой сложный?! Угораздило же тебя пойти на архитектуру!
- Белла, по сравнению с твоей страстью и темпераментом, все предметы просто теряются, - улыбнулся я.
- Подлиза ты, Каллен. Ладно, так и быть. У меня тоже одна пара, а тебе я советую где-нибудь задержаться на часик, но не более того, у меня для тебя будет сюрприз, - она очаровательно подмигнула, одарила меня нежным поцелуем и удалилась в сторону аудиторий.
А я так и остался сидеть, думая, как теперь остудить разожженный Беллой пожар ниже пояса. Достав мобильник, я быстро набрал сообщение, и тоже отправился на занятие, представляя её улыбку, когда она прочтет на дисплее своего телефона мое послание: «Люблю тебя, моя Белла».

Комментарии к «Булочка с марципаном» оставлять здесь!!!!!

Мы можем казаться как чудом, так и ужасом, это зависит от того, как нас хотят воспринимать