Я смотрела вслед поднимающемуся мужу, и все мое существо тряслось от переизбытка эмоций, но внешне я оставалась спокойна. Мы с Амуном всегда держались официально, не давая нашим чувствам брать верх над эмоциями. Но сегодняшний жест Амуна меня выбил из колеи. Я давно не видела, что бы мой муж так запросто мог поцеловать меня. Это действие меня шокировало, хотя этого Амун не увидел.
В моей душе в это время переворачивалось все с ног на голову. Я не знала, как быть дальше. Мне вдруг захотелось побежать за Амуном, обнять его и крепко прижаться к его груди. Мне хотелось, чтобы он понял, как он мне дорог, чтоб он меня поддержал. Мне было необходимо его присутствие в данный момент, как рыбам вода, как людям воздух. Я не понимала этого. Все это мне было ново, незнакомо. Я никогда не испытывала таких ярких эмоций. Они волновали меня, заставляясь трястись все мое тело. Я как будто изменилась за те минуты, прошедшие от укуса Майкла до этого момента. Внешне я осталась все той же, но внутри тот комок льда, который пронесла через всю свою жизнь до и после превращения, растаял, растекаясь по моему телу обжигающей жидкостью. С ней даже ароматная человеческая кровь не могла сравниться. Настолько эти два ощущения были далеки, как земля и небо.

Я все стояла на середине холла и смотрела на лестницу, будто что-то ожидая. Но то, чего я ждала, не было, и я медленно поплелась в гостиную, что бы сесть в свое любимое кресло с очередной книгой в руках.

Этот абзац я перечитала несколько раз, но смысл его до меня очень трудно доходил. Я отстранила книгу от себя и осмотрела гостиную. Она была такой же, как и всегда – аккуратно-убранной и светлой, все вещи находились на привычных местах. Но мне она показалась совсем другой. В ней точно что-то изменилось. Или не в ней?

Я посмотрела наверх и стала прислушиваться. Там, в комнате для гостей, лежал Майкл, медленно превращающейся в вампира, а рядом с ним был Амун.
От мыслей о муже всю меня сотрясла внутренняя дрожь. Если бы я была человеком, то мое сердце бы сейчас билось с бешеной скоростью, а щеки бы горели ярким пламенем. Я посмотрела на свои руки и поняла, что они трясутся мелкой дрожью.
Для меня это было ново. Меня тянуло непреодолимой силой наверх, к Амуну. Я хотела быть рядом с ним в эти минуты. Эти чувства, испытываемые мной в холле, снова появились и увеличились во сто раз. Мне хотелось побежать наверх, что бы крепко прижаться к мужу.

Я вскочила на ноги, так что книга упала на пол, и побежала к лестнице. Там я остановилась, вспомнив реакцию Амуна на прошлое проявление моих эмоций. Но мне было плевать на все. Я хотела поскорее оказаться рядом с ним.
Будь, что будет! – подумала я и быстрым решительным шагом направилась в комнату для гостей.

А дальше потекли дни томительного ожидания. Бенджамин старался угадать планы Амуна, Амун нервно поглядывал на Кеби, Кеби удивлялась выдержке Тиа, а Ти просто держала за руку Бенджи.
По истечении третьих суток новообращенный вампир открыл глаза.

мои подписи

Я сидела в кресле. Ждала. Ожидание было мучительным, поэтому я решила отвлечься чтением.
И вот Майкл открыл глаза. Его глаза были испуганными, полными непонимания и дикого блеска. Я быстро вскочила и встала напротив него. Только сейчас я смогла толком разглядеть его. Внешние изменения были такими как мы и предполагали: бледность лица, кроваво-красные глаза и необузданная сила и скорость. Не замечая меня, он начал метаться по комнате, и я не смогла ничего сделать. С ним непременно надо начать разговор: Майкл! Майкл! Остановись! Послушай меня! Успокойся!
Какое-то время он ещё носился по комнате, а потом остановился. Встал напротив меня и с вызовом заглянул мне в глаза. Я испугалась, уж слишком непримиримым, беспощадным и вызывающим был взгляд кровавых глаз.
- Кеби, я не понимаю в чем дело?! Но я отлично чувствую себя, я безупречно вижу, слышу и ощущаю происходящее. Я чувствую скорость…и мне это нравиться. Но есть ещё одно…моё горло, оно горит, как будто тысячи горных львов разрывают его на мелкие куски…Что это?!
Я молчала. Было слишком тяжело дать разумное для него объяснение. Единственное, что я сейчас могла так это позвать Амуна. Он точно сможет ответить на все его вопросы.
- Майкл, сядь, пожалуйста! Сейчас я позову Амуна, и он все тебе объяснит! Пожалуйста, успокойся, ты должен выслушать, и никто кроме нас тебе не поможет!

Я равнодушно наблюдал как грузное тело старого вампира пошатнулось и с каменным грохотом рухнуло, распространяя под собой замысловатый рисунок трещин на мраморном полу гостиной. «Так тебе и надо, проклятый» - мысленно процедил я, выплевывая каждое слово. -«Ах, с каким бы удовольствием я бы сейчас пнул ногой этот мешок с каменной трухой». – Мое тело даже двинулось по инерции за мыслью, но жесткая хватка Кеби, все еще удерживающая мое плечо вернула меня к действительности. Кровавые точки ярости, танцующие перед глазами свой бешенный танец начали потихоньку пропадать, я осознавал свой неосторожный поступок. «Зря я раскрылся, да и жертву я выбрал неудачную, пока я не знаю как мне жить этой новой жизнью, они мне нужны» - размышлял я скривив рот.
Испытывая все неудобства новообращенного вампира, я был подвержен резким вспышкам и выпадам, я испытывал лишь примитивные эмоции: голод, ярость, желание. И это был еще один повод ненавидеть моего «папашу». Огненная изжога жажды терзала мое горло, я не знал смогу ли я вновь познать женщину. Водоворот новых ярких впечатлений окружал меня, пугая и сводя с ума. Новое тело и его способности шли в разрез с человеческим разумом, в котором теснились понятия той, уже закрытой от меня жизни. Агония моей психологической ломки произошла в тот момент, когда мои белоснежные зубы по-звериному вонзились в шею моей первой человеческой жертвы. Я нарушил главную заповедь того, кому возносил молитвы и прошения. Мое сознание кричало, а в горло вливалась солоноватая густая горячая кровь, пуская живительные токи, запуская невидимые механизмы моего совершенного тела. Наверное, в тот момент человек окончательно умер во мне. Но тот, кто появился вместо него обязательно отомстит. Сардоническая улыбка осветила мои черты, взгляд скользнул к зеркалу. Из глубины его на меня смотрел Ботичелевский белокурый ангел с глазами Медузы-горгоны.

- Майкл? Так не делают в семье, ты же мог убить его.. – услышал я полный укоризны голос моей создательницы. Я мельком взглянул на нее, чтобы увидеть отражение ее тона на спокойном и гладком лице. Бенджамин угрюмо хмыкнул, услышав столь мягкие для такого случая слова. Они с Тиа возились возле бездыханного Амуна.

- Я не знал…я не знаю как… - я начал нелепо оправдываться, глаза мои были широко и невинно распахнуты. «Кажется, они поверили, я же молодой, неопытный». Напряжение, как тяжелый туман, колыхавшееся под потолком, рассеивалось.

-Он в обмороке. – констатировал мой «братец» и я поймал злобную молнию его опасного взгляда. - Он потерял много сил, Тиа, скорей принеси какую-нибудь кошку или собаку…Давай.

- Только не собаку… - услышали все каркающий хриплый голос, ресницы лежащего вампира затрепетали. Он тяжело приподнялся. - О, Сфинкс, моя голова... По комнате пронесся облегченный вздох. Кеби, отпустив меня, картинно упала на колени рядом с мужем.

Тиа, быстро вскочив, подхватила один из плащей, которые всегда висят в коридоре, стремительно скрылась за дверью.

Я стоял в стороне от суеты, воспоминания моего недавнего триумфа заполонили меня как сладкий мед. «На что это было похоже…. дайте подумать?» Я помню, что увидел эту идиллическую сцену, Кеби утопающую в его объятьях, счастливо-глупое лицо и все то, чего он лишил меня проплывало перед моими глазами: семья, дети, тихая старость, обыкновенное человеческое счастье, окрашивая все передо мной кроваво-красным туманом. И мысленно я шептал одно слово: «ненавижу, ненавижу, ненавижу». И тут наши взгляды скрестились, останавливая время.

Ненависть пульсируя во мне, вырвалась из моих глаз мягкими толчками, дальше от меня, ближе к нему. И вот, я почувствовал как она коснулась его глаз, и дальше, глубже. Между нами возникла незримая нить, которая крепла, когда я в полной мере ощутил свою власть над вампиром. Ощущение это, сладкой амброзией растекалось во мне, я пил этот нектар, через трубочку, связавшую нас. Но и этого мне было мало. Яд ненависти зеленым комом выплеснулся из меня, перетекая в Амуна. Я чувствовал агонию его разума, я упивался ею. «Ты получишь по капле яда, за каждый день, не прожитый мной. Вы, все. Каждый».

Амун начинал приходить в себя, в его невнятном бормотании я уловил свое имя и слово «дар», сказанное с восхищенным придыханием… «Старый дурак и не понял, что я его чуть не убил? Похоже, сейчас самое время, чтобы исправить мое шаткое положение и втереться к нему в доверие». – размышлял я, расценивая свои шансы.
Нацепив на лицо выражение потрясения и раскаяния, я юрким ужом протиснулся между Бенджамином и Кеби, которые подобно квочкам хлопотали над раненным. Под испытывающими и настороженными взглядами моего клана, я склонился над Амуном, беря его за руку. Легкая боязливая дрожь его пальцев отозвалась злорадным удовольствием где-то глубоко во мне.
- Прости меня, отец. Позволь мне исправить содеянное… - я покорно ждал, особо остро ощущая сейчас воцарившуюся тишину.
Внутренняя борьба Амуна длилась несколько мгновений, Кеби мертвой хваткой опять вцепилась в мое плечо, взгляд Бенджамина я ощущал как мушку прицела. Легкий положительный кивок еще слабой головы побудил меня к действиям. Я шел, ведомый наитием, я даже не знал получится ли…

Черные ресницы вампира дрогнули, приподнимаясь и давая мне доступ к его зрачкам, плескавшимся в почти черной воде радужки, отливающим смесью недоверия и надежды. Я поймал их, удерживая в своих незримых сетях. Сейчас, когда я вел себя осознанно, а не под действием сильных эмоций, колыхающиеся тонкие нити удержать было сложнее, они рвались и выскальзывали, но я упорно прокладывал этот мостик между нашими разумами. Приободренный, я продолжил постигать свой дар. На самом дне вампирьей сущности я разглядел зеленое марево, свернувшее змеиным тугим кольцом, яд моей ненависти, который только я способен излечить. По капле, я возвращал Амуну украденную мной силу, она ярким водопадом изливалась из меня по тонким канатам нашей связи. Ядовитая змейка внутри «отца» уменьшалась, она корчилась и пыталась спрятаться, спасая свою маленькую зловредную жизнь. Если оставить ее сейчас, она снова врастет и в конце концов погубит Амуна. Я колебался в нерешительности, искушение было слишком велико. Принимая решение, я мягким толчком пустил несколько капель своей силы, наблюдая за предсмертной агонией моего маленькой убийственной дочери. Глаза мои закрылись, я демонстративно прижался лбом к холодному мрамору пола.

Резкий сквозняк от входной двери и жалобное кошачье мяуканье возвестило о меня прибытии Тиа. Я скосил глаза, скользя по черным лакированным туфлям и выше по изящным щиколоткам, длинным соблазнительным линиям ног, которые обнажило сбившееся от спешки платье, а развивающийся за спиной атласный плащ, только подчеркивал и без того чувственную картину. Я с радостью почувствовал пробуждение моей мужской сущности, исчезновение которой я уже успел оплакать. «Горячая маленькая штучка – моя «сестренка». – игриво подумал я. - «Глядя на эту экзотичную красоту, никак не поворачивался язык назвать ее холодной, жаль только она виснет на муже как приклеенная».
«Бенджамин. Я еще человеком почувствовал антипатию к этому пижону. Но он опасен, я чувствовал это своим особым звериным чутьем. Недаром Амун носится с ним как с писанной торбой. Старый вампир не дурак. Но буду умнее. С моими способностями я задвину моего нареченного «братца» и подарок прихвачу и его прекрасную женушку…» - мои честолюбивые планы были прерваны инстинктом новообращенного, который резко подкинул меня с пола и вытолкнул по направлению к единственному живому существу в этой комнате – кошке. Эксперимент с моим набирающим силу даром отнял немало сил, и новое тело потребовало тут же возместить потраченное.
Стремительным броском выхватив вырывающееся животное из рук потрясенной Тиа, я впился молодыми клыками в мохнатую холку. Брезгливо отплевываясь от набивавшейся в рот шерсти, я с разочарованием понял, что в пищу годятся только люди.